Битвы магнатов-6
Шуточки кончились.
АРАУНГА
Ранним утром, слишком ранним, к Лорду Бальбагару постучалась бессонница. Богохульство! В Вечном Городе вечным оставался лишь один Бог - Предутренний Сон. Говорили, в предрассветный час по городу бродят красавицы, голые и страстные. За столетья не нашлось мужа, способного встать, и проверить.
Последнее время его всё мучил вопрос, почему Медный Шар вдруг 'завис' - столько времени никуда не двигался. Приходил ночью, и мучил.
Капитанскую он делил с пушкой, занимавшей три четверти покоя. Сверху она была испрещена лунками от отработки «удара Дозора». Ну, Вы же слышали «дозором стукнутый»? Человек теряет память о том, что только что произошло. Нужно очень точно ударить, не сильнее, не слабее.
Рота Дозора так часто стояла в Араунге, что это старое здание считалось их. Да новых здесь и не было. В городе столько подземелий, перестроек и тайных ходов, что мем «ушёл в Араунгу» означал «скрылся с концами». Мем «нашел скелет в Араунге» подразумевал «тоже мне великая тайна, тут этого добра…» Дозор постоянно нервничал, что в каком-нибудь гнезде обживутся вакуманы. Рутина состояла из проверки контактировавших, давно отсутствовавших, неадеквата и следов каннибализма. Вакуман легко находил дорогу с того света, если имелось тело, подходящее для восстановления утерянных фрагментов. Сжигали их поэтому.
Вакуманы бывали самозванцами. Человек такой реально был – но не тот. Виртуозам удавалось не выдавать себя месяцами. Учитывая, что Владетели Араунги вот уже сто пятьдесят лет были анонимами, и дурную моду не отсвечивать взяли и другие её ноблеманы, теоретические расклады нервировали.
888
Сегодня Бальбагар должен зайти в гимназию насчёт мальчишки.
Наконец он разбудил пару стражников и отправился. Лениво поблескивало Озеро, олеандры и бугенвиллии Садов делали из утреннего тумана кисельную галлюцинацию. Проступали из дымки первые сто метров Вертикали.
Гимназия располагалась на Угловом переулке. Стражи Дозора остались у входа, а он поднялся к директору.
-Я должен поговорить с Вашим воспитанником Конрадом ре Сигиттом, - сказал он после приветствия.
-Да-да, помню. А что так рано? - спросил директор.
-Хочется покончить с этим делом поскорее.
-Сейчас позову госпожу Каринсию. Это их гувернантка. Мальчик в лазарете.
-А что случилось?
-Я отпустил его вчера отметить семейный праздник. С сопровождением, конечно. Там ему стало плохо. Вероятно, ещё спит.
-«Плохо» - это как? – нахмурился Бальбагар.
-Она подойдёт, расскажет.
Пришла Каринсия, и они направились в лазарет. Она поведала про вечеринку, про Ракарта, нанятого родителями Якубаса, и про то, как этот сыщик довёл мальчика до обморока.
-Какой-какой вопрос он задал? – Лорд даже остановился, когда услышал.
-По-моему, три в пятой.
Бальбагар посчитал.
-Он ответил… двести сорок три?
-Кажется, да. Не помню. В общем, что-то неверное.
-Это как раз правильный ответ, - заметил Лорд.
-Ракарт сказал, что нет. Значит, какое-то другое число.
-Мгновенно ответил? – переспросил помрачневший Лорд.
-Ага.
Они пришли. Она открыла дверь «одиночки» лазарета.
-Конрад! Конрад! Просыпайся!
Подошла, что бы потрясти за плечо. Но вместо мальчика под одеялом лежал свёрнутый коврик.
888
Шпингалеты не были закрыты. Это означало, что Конрад вылез через окно. Бальбагар позвал своих людей обследовать садик. Садик был сзади зданий Гимназии, и ограничивался каналом.
В земле под окном нашлись вмятины от лестницы. Куда-то исчез сторож. Не лаяли и собаки. Их не оказалось в каморке, где они проводили день.
Вскоре обе дохлых псины обнаружились в самом углу сада. Связанный сторож лежал под собственной кроватью с кляпом во рту. Он тоже был мертв. Сбежался чуть не весь персонал. Разослали посыльных за врачом, в магистратуру, в коллегию. Проснувшихся детей не выпускали в сад.
Доктор пришел раньше других. Осмотрев сторожа, сказал:
-Сильный насморк, нос не дышал. Вероятно, задохнулся из-за кляпа.
-То есть, это непреднамеренное убийство? – спросил директор.
-Нет, своих соплей в нос затолкали! – съязвил доктор.
Подошел городской следователь – советник Бореллиус, а от коллегии Мольдукир прислал мастера Гаккерта. Он принёс свои порошочки, и обнаружил на зубах собак следы яда. Бореллиус ползал на карачках и отрабатывал государственные денежки.
-Он ушел не сам, - наконец объявил он. – Ему помогал по крайней мере один высокий мужчина.
-Это вселяет надежды, - вздохнул Бальбагар. Стоящий рядом Гаккерт просил:
-В смысле?
-В том смысле, что мальчика кто-то увёл, а он не превратился в Пустого, и не ушел к Медному Шару.
-Это разве не очевидно? - удивился Гаккерт. - Лестница, отравленные собаки...
-Э-э, не скажите. Вроде, и мозгов нет, а в своём неуклонном стремлении к Шару эти зомби могут показывать чудеса изобретательности. И лестницу внутри найдут, и яд для собак, - ответил Лорд.
Бореллиус подошёл, отряхивая руки, и спросил его:
-С какой целью Вы хотели встретиться с гимназистом?
-Плановая проверка, - ответил Бальбагар. – Я расскажу подробнее, где будет не так много людей. Они не имеют прямого отношения.
-Хорошо, пойдёмте в Магистрат, Лорд, - сказал Бореллус. - И Вы, Гаккерт.
-Можно, не сегодня? - попросил Гаккерт. - Не с руки.
Бореллус пожал плечами:
-Только не забудьте всё записать. А я пойду, отправлю кого-нибудь за родителями Конрада. Пусть приведут в Магистрат.
-И родителей Якубаса, - попросил Лорд. - – Они наняли детектива, и этот детектив вечером разговаривал с Конрадом. Уж не он ли и организовал побег?
-Что ещё за детектив? - нахмурился Бореллус.
-Мистер Ракарт, - ответила Каринсия. – У него страшный шрам через лицо, и вместо одного глаза вставлен опал.
-Детектива Ракарта я знаю! – сказал Бореллиус. – Да, шрам был, вроде... но разве у него нет глаза?
Уже выходя из Гимназии, Бальбагар поинтересовался у Гаккерта:
-Мастер, а что за срочное дело? Если не секрет?
-Да нет, не срочное. Вернулась шкатулочка, и хочется над ней покорпеть, - признался он.
-Она же без подвоха? – поднял бровь Лорд. – Вы же проверили?
-Да завалялась одна мыслишка, - ответил Гаккерт.
Магистрат
Мать Конрада не имела понятия о побеге сына, и не представляла, где он сейчас. Мать Якубаса сказала, что господина Ракарта ей кто-то посоветовал.
Потребовалось определенное время, что бы выяснить, что истинный детектив Ракарт о всём этом представления не имеет.
Где могли спрятаться мужчина и мальчик – таких глупых вопросов в Араунге не задают.
форт Октиум
Конрад понял, что это «Октиум», но какой из фортов, не имел понятия.
Крошечная каменная камера имела зарешеченное окошко, стул и сундук. На полу стояла миска с кашей, кружка и пара кувшинов. Изысканностью обстановка не блистала.
Ракарт сел рядом на сундук.
-Тебе придётся жить здесь сколько-то дней. В сундуке шинель, её можно стелить на сундук. Я тебя буду запирать. Если я когда-нибудь не приду совсем, ори в окошко. Но тогда сожгут.
-Это я понял, - мрачно ответил мальчик. Ракарт полночи объяснял ему, кто такой вакуман, кто – Пустой.
-Всё плохо. У тебя исчезают извилины, у нас мало времени, а надо найти надежного человека, что бы добраться до гор.
-А зачем в горы?
-Там ты или умрёшь от недостатка воздуха, если у тебя уже перестроились лёгкие, или эти процессы прекратятся.
-Вы хотите меня спасти? Зачем?
-После поймёшь.
-А почему гвардейцы не пытаются спасти, а сразу сжигают?
-Обычно уже нечего спасать.
-А может, меня бы не сожгли? А быстро-быстро довезли до гор?
Ракарт молчал.
-Дядя Ракарт?
-Тот, кого ты назвал «гвардейцы»- это Дозор, - ответил, наконец, мужчина. - Он борется с вакуманами. Его все бояться, и это… выгодно. Тебя пришлось бы убить, чтобы не разнёсся слух, что пустышку можно вылечить. Это вызвало бы бесплодные надежды и сопротивление Дозору.
Мальчик задумался.
-Дядя Ракарт, разве могут быть такие болезни, от которых быстро считаешь?
-Не знаю. Но в жизни человеку не надо ни считать огромные числа, не просчитывать шахматные варианты. Может, он для этого не приспособлен? При болезнях или тренировках иногда вылазят такие способности.
-Я Вас не заражу?
-Вряд ли. Твою семью надо бы навестить. Её может начать проверять Дозор.
-Зачем?
-Неизвестно, как передаётся эта штука. Вроде, бывает и без вакуманов. Отвернись. Я сменю глаз. Я стесняюсь.
Мальчик отвернулся. Затем увидел опаловый глаз, который Ракарт положил рядом с собой. Он оказался не совсем шаром - вдавлен изнутри.
-Можно.
Конрад повернулся. У Ракарта был второй протез — и тот выглядел, как настоящий глаз. Он что-то вложил в свой ужасный шрам, и затирал его.
-Привстань.
Конрад привстал. Ракарт открыл сундук, достал оттуда пару книжек, бутыль вина, накладную бороду, и деньги. Приклеивая бороду, он сказал:
-Пока почитай эти книги. Потом принесу ещё. Тебе надо много читать. Этот процесс заполняет пустоты, создаёт извилины. Читай, даже если книги покажутся тебе сложными. Особенно, если сложные. Ты никогда не пил вина?
-Немного, - признался Конрад.
-Придётся. Начнём с полстакана в день. Пьяные извилины им не по вкусу.
Он откупорил бутылку, и мальчик выпил.
-И вот... - сказал Ракарт. Он положил свой опаловый глаз в мешочек на веревочке и повесил его на шею мальчика, под рубашку.
-Зачем? - спросил Конрад.
Ракарт не ответил. Он встал и собрался уходить. Сейчас он выглядел довольно обыкновенным. Мальчик спросил:
-Откуда Вы так много об этом знаете? Если после вакуманов все становятся Пустыми?
-Не все. Я был таким, как ты.
888
Конрад читал, прерываясь на сон и еду. Читать было тяжко. Он был в постоянном опьянении – теперь пил по полтора стакана вина в день. Книги ужасно неинтересные. Например, анналы лошадиного рынка в Мадрамалиме с родословными скакунов. Как-то ему стало невмочь, и он уж решил бросить. Но однажды, подумав о родителях, понял что не помнит ни их лиц, ни как их зовут. Не помнит, с кем жил в пансионате. А как зовут лошадей – помнит. Ему стало страшно, и он бросился читать опять.
Он опять не выговаривал некоторых сложных слов, и стал читать вслух.
Наконец дядя Ракарт пришёл, и сказал:
-Завтра. Выплывем через проходы под фортами, вниз по речке, а дальше нас будут ждать.
Но утром...
888
Винтовая лестница вокруг внутреннего колодца была недалеко от окошка. Иногда проходили люди — он на них не реагировал. Но вдруг услышал... знакомый голос!
Он глянул в окошко. Четверо солдат прошли мимо, за ними — женщина. Чем-то ему знакомая женщина. Они разговаривали. Она обернулась...
Это была мама! Он не совсем забыл её!
Мама показалась Конраду такой старой... На спине у неё был большой, и, видимо тяжелый мешок.
Сердце его вдруг сжалось.
Что-то не то.
Солдаты остановились, ожидая, когда она их нагонит. Она подошла. Вдруг два солдата, одновременно, подняли её и перекинули через парапет в колодец.
Она полетела и закричала.
Бух!
888
Когда вечером вернулся Ракарт, у него были окровавлены руки и содраны ногти. Он пытался открыть дверь. Его всего колотило, пустая бутыль валялась рядом с лужей рвоты.
-Там! Там! Там мама! - вдруг закричал он, и протиснулся мимо Ракарта.
-Что с тобой?- спросил тот, и побежал следом. Тот нёсся вниз по ступеням, перепрыгивая через них с риском. Добежав до низа, мальчик толкнулся и прыгнул в воду.
-Куда? Утонешь, пьяный! - закричал Ракарт, скинул куртку, отстегнул шпагу. Но мальчик вынырнул.
-Она где-то здесь! Может, она жива! - в отчаянии закричал он.
-Кто?
-Мама! Моя мама!
888
Ракарт обнимал дрожащего мальчика.
-Я проведывал твоё семью, там всё нормально.
-Когда?? - спросил Конрад.
-Вчера, - ответил Ракарт.
-Её сегодня, сегодня утром сбросили! - и мальчик опять сделал попытку вскочить и бросится в воду.
-Послушай... если её столкнули в воду утром, она уже утонула, - сказал очень мрачно Ракарт. - Человек не может находиться под водой целый день, и остаться в живых.
Он завернул его в куртку и отнёс в лодку.
-Не было бы у тебя воспаления. Воды наглотался...
Конрад закашлялся.
-За что её так?
-Единственное, что я могу сказать... - Ракарт замолчал.
-Что?
-Она всё-таки могла заразиться. Ну, не знаю... Сжигать её было плохо, ну, тогда привязывают к ногам что-то тяжёлое, и рыбам... Тебя это не утешит, но это не самый страшный вид смерти.
Вдруг Конрад отключился. Лоб его пылал.
