Такой короткий долгий век…

В мае «Обзор» получил письмо из Пабраде, в котором друзья и соседи Елены Степановой рассказывали, какой это замечательный человек и как хороши её стихотворения и картины.

Это письмо натолкнуло редакцию на мысль начать осенью конкурс для самодеятельных художников, подчёркиваем, что это будет конкурс для самоучек, для тех, кто не является профессиональным художником, для кого живопись является отдушиной и хобби. Всяческие курсы и кружки, которые посещали наши самодеятельные художники, – не в счёт.

У конкурса пока нет названия, нет и призов, всё – в ходе разработки, но уже есть первый кандидат на победу. Это уже известная читателям «Обзора» жительница Клайпеды Олимпиада Петровна Афанасьева.

Олимпиада Петровна Афанасьева буквально излучает энергию жизни, нисколько не жалея дарит тепло своей души всем своим друзьям, знакомым. Ей, как и всем выжившим детям войны, не надо объяснять, что значит жить. Жить осмысленно, радостно, вдохновенно, ценя каждую секунду.

Пенсионер-инвалид. Голос молодой и энергичный. Никогда не сидит без дела: пишет стихи или рисует, шьёт или вяжет. На все просьбы коротко рассказать о себе лукаво улыбается, сетуя, что девяносто лет «трудновато уместить» в четыре предложения…

Зашла я как-то в очередной раз проведать её, свою старую, в прямом и переносном смысле, знакомую, разменявшую десятый десяток, убелённую сединой, на костылях… Смотрю, а на руках у неё тёплые варежки (хотя, знаю, она уже года три не выходит из квартиры). Заметив моё удивление, объясняет, что руки совсем замучили. То стынут, то огнём горят и очень-очень болят и немеют…

Спрашиваю, но как же вы такими руками пишете, рисуете, вяжете, шьёте и всё остальное? Кухня и прочее? Отвечает: «Продукты приносит социальный работник – спасибо! Купает, лекарства приносит, квартплату оформляет – спасибо!». И улыбается.

– А что делать? Не сидеть же теперь сложа руки? Ведь руки человеку на то и даны, чтобы работать, творить, создавать и созидать... Пока жива, а придёт время, сложу их, - спокойно говорит собеседница.

Говорю ей: «Что-то у нас с Вами, Олимпиада Петровна, разговор получается грустный». Смеётся: «А хотите, Татьяна Владиславовна, расскажу Вам, сколько и чего эти мои руки сделали за все эти мои годы?!». И поведала.

• Шить я стала с детства – мама работала, и ей не хватало времени. Обшивала и не только себя. В моём детстве в то время было не до роскоши. До Войны (Великой Отечественной войны) окончила пятый класс. А шестой - уже в Войну. Потом немецкая оккупация. А жили мы тогда в шахтёрском посёлке 3 бис Бело-Калитвенского района Ростовской области, на реке Северский Донец. Короче – донские казаки. Страшное было время:

Когда фашистов прогнали, сразу стали открывать школы (ведь разруха была). Ходить в школу было далеко – с переправой через Донец на лодке. Ведь всё! Мосты были взорваны!!! И чтобы не замёрзнуть, и зимой, уже по льду, и ранней весной, в половодье, сшила себе из старья пальто руками (швейная машинка была разбита снарядом, влетевшим в нашу квартиру). К пальто и воротник с шапкой из заячьих невыделанных шкурок. А в тёплое время года – единственное!

Для школы платье из пяти полотенчиков – тоже руками!

Пару последних отрезов пришлось маме на попутных товарняках отвезти на Украину и обменять на кукурузу и картошку.

Сразу же после окончания девятого класса пошла в ФЗУ (фабрично-заводское училище), там обучались молодые шахтёры, где, в основном, рисовала большие плакаты-пособия по технике безопасности, так как печатных просто не было.

Ну, а в двадцать лет я уже умела грамотно ретушировать и работать фотографом. Кроме работы, как хобби, пристрастилась вышивать. Мулине, видимо, ещё не выпускали, а я покупала белую шёлковую плетёную тесьму, резала на необходимую длину и красила анилиновыми красителями в любой цвет и оттенок. Вышивала маки, ромашки, фиалки, розы. Получалась гладь рельефная – очень смотрелось...

Приоделась: шила платья, блузки, юбки. Сшила, промережила и вышила покрывало и скатерть, выстегала новое ватное одеяло – и всё делала с великой радостью…

Вам, Татьяна Владиславовна, не надоело ещё слушать старуху, не устали? Тогда слушайте дальше…

В двадцать два года - замужество и кочевая жизнь военных... Поездом в город Серышево Амурской области, Дальний Восток...

Жильё пришлось благоустраивать, а это ремонт печки, пола, окна, побелка потолка, стен и прочее. И всё своими руками! Там в 1951 году родился первенец – Валентин.

Валечке - второй месяц, сентябрь, и снова в путь! Товарняком: семьи со скарбом, а мужья остались на аэродроме тренироваться – летать на ТУ-4 (летающая крепость).

Неделя в пути, и, наконец, наш Спасск-Дальний – это 1100 км от Серышево. Зато климат здесь уже не Сибирь, где морозы под 60 градусов (если быстро кружку воды выплеснуть вверх, то вниз уже сыплются градины).

Город Спасск-Дальний почти на одной широте с Сочи, в тайге растёт дикий виноград, корень женьшень. Здесь дали комнату, и опять ремонт сама своими руками. Там окончила курсы «кройки и шитья» и уже шила профессионально! В Спасском Доме офицеров работала фотографом…

Но снова возвращаемся на Запад, теперь в город Ачинск Красноярского края, на реке Чулым (левый приток Енисея). И снова сибирские морозы. Квартира частная. Сыночку второй год, очень любит сказки, книжки, а дошкольной литературы почти не было – дефицит, и стала сочинять ему детские стишки. Конечно, мою поэзию-писанину нельзя причислить ни к какому жанру: темы не лирические, скорее, житейско-бытовые, но не сочинять уже не получалось, и я продолжала в том же духе.

И всё время шила – обшивала семью: маму, сына, себя, мужа – брюки, кителя и прочее. Из Ачинска дальше на Запад – это город Рига. После Риги направили служить в город Вильнюс.

Частная квартира, тоже ремонт. А потом - в первый раз! - своё жильё. Дали двухкомнатную, тоже с печным отоплением и тоже без удобств. Но потом, со временем, провели воду, поставили отопительные батареи, а уже потом и горячая вода, и ванна!!!

В Вильнюсе в 1957 году родился второй сын – Андрей. Здесь же Валентин пошёл в первый класс, и меня сразу же включили в родительский комитет. Только закончил первый класс, и летом 1960 года снова дорога, теперь с Запада на северо-восток, в город Охотск. Это на реке Кухтуй, близ Охотского моря.

В дороге почти месяц поездом (паровозная тяга) до Владивостока, потом из порта Находка на ледоколе «Анадырь» 10 суток через Японское море, Татарский пролив, Охотское море.

Охотск от нашего аэродромного посёлка и воинской части был примерно в 25 км. Охотск встретил нас летними муссонными проливными дождями-ливнями, настоящий потоп. Зато осень сухая, солнечная.

Тайга – высокие стройные лиственницы – зелёные, оранжевые, жёлтые, красные, бордовые – красота!!! Хвойные там не растут: полметра почва подзолистая, а ниже – вечная мерзлота.

Вечнозелёный только кустарник-стланец, из него и ёлки новогодние мастерили. А всё лето на вершинах сопок снег, и лёд на дне озера. И ещё зимой наблюдали северное сияние: сполохи переливаются всеми цветами радуги – красота! Волшебство!

В воинской части шила, в основном, рабочие рукавицы для нужд аэродрома. Валя – второклашка. На родительском собрании поручили мне провести Новогоднюю ёлку с детьми нашего посёлка. Всё на мне - репертуар, репетиции, все костюмы, маски (все эти «лисички», «зайчики») и сама я – «Дед Мороз». Всё мастерила и шила сама!

Валя – «Новый Год», Андрюша – «Снежок». Кажется, новогодний праздник удался, все были довольны, особенно радовались детки.

В 1961 году, после демобилизации мужа, вернулись в Вильнюс на старое место. Когда младшего устроили в детский сад, пошла работать сначала в фотоателье, а потом во ВНИИРИП (Вильнюсский научно-исследовательский институт радиоизмерительных приборов). Там, кроме основной работы фотографа, почти всё время выпускала стенную газету, то есть отвечала за художественное оформление.

Надо сказать, что газеты нашего ОТД (отдела и технической документации) были на очень (!) хорошем счету в институте.

А ещё я не раз участвовала в институтских выставках, представляя экспонаты ручной работы. Вышла на пенсию по старости в 55 лет, но проработала до 62-х лет. Муж умер, и я 1 августа 1990 г. перебралась в город Клайпеду, где проживал с семьёй старший сын – моряк-механик.

Девяностые – время было нелёгкое. Чтобы держаться «на плаву», раскопала за городом целину, завела огород – и хороший! Он сильно выручал с питанием…

– А как же Вы копали, ведь, насколько я знаю, у Вас остеохондроз…

– О, дорогая Татьяна Владиславовна, знаете пословицу – голь на выдумки хитра? Я с моим универсальным остеохондрозом «договорилась», то есть землю я не нянчила на лопате, а работала лопатой как рычагом, выворачивала нарезанные пласты, нажимая своим весом. Не знаю, относится ли эта работа к ручной, но без рук?! Одними ногами?! Увы... И так с 63-х до 73-х лет.

2001 год. Сын Валентин увлекался коллекционированием: иконы, ордена, медали. Иконы иногда надо было реставрировать, и я стала помогать ему в его хобби – огород уже был не по силам. А потом он приноровился делать отличные, настоящие доски для икон, грунтовал их, а я с удовольствием на них рисовала иконы. Помогала расширять коллекцию своими руками.

2012 год, чёрный год: похоронили сына Валентина. Не дай Бог, хоронить детей…

Чтобы не раскиснуть совсем, стала продолжать его дело: и написала немало икон, которые младший Андрюша с удовольствием увозил к себе домой – в город Хабаровск. Конечно же, все эти 30 лет в Клайпеде и шила, и вязала от костюмов и свитеров, до рукавичек и носков – всё для детей – сынам и невесткам, и внукам, а их у меня четверо! Последнее вязание – это Андрюше на день рождения: жилет, шапку и шарфик, где-то больше года назад. А сейчас только могу писать да рисовать…

Вот видите, портреты правнуков, а их у меня тоже четверо! Вот такие пироги!..

Я вас не уморила ещё своим жизнеописанием? А то ведь жизнь моя получилась довольно длинная!..

– Нет, уж давайте договорим до конца. Олимпиада Петровна, скажите, вы где-то учились художеству и литературному делу?! Насколько я знаю, вы пишите стихи и даже печатались в «Каплях янтаря» нашего литературного клуба «Среда», написали «Воспоминание-исповедь», печатали Вас и в «Обзоре».

– Да нет, такого везения у меня не было. Когда пошла работать во ВНИИРИП, у меня было 9 классов образования. Сразу же записалась в «вечёрку». Десятый, одиннадцатый классы, и в 1965 г. окончила среднюю школу №6 г. Вильнюса, школу рабочей молодёжи, кстати, с серебряной медалью и потом поступила без вступительных экзаменов в МИПТ (Московский издательско-полиграфический техникум имени первопечатника Ивана Фёдорова) на заочное отделение. Правда, там у нас были задания и рисование с натуры и художественное оформление титульных листов и обложек книг, черчение, но всё это заочники осваивали и выполняли! Сами! Своими руками! Без учителей.

А литература? Спасибо и низкий поклон школьным учителям: привили любовь к русскому языку и литературе. Вот и всё!

Видимо, я - самоучка…

- А ещё такой и немаловажный вопрос. Вы ведь Великую Отечественную познали не как солдат… Как, по-вашему, теперь отношение изменилось к войне, к самой Победе?

• О! Милая, милая Танечка Владиславовна, изменилось и очень-очень, к великому стыду и боли, не в лучшую сторону. Ведь не только Историю и Правду перевернули с ног на голову, но и молодёжи вбивают, вколачивают в головы чушь несусветную! Как только Земля держит таких подлых вралей… А ведь я сама встречала самый Первый День Победы!

Мне шёл 17-й год. Очень рано утром по радио объявили об окончании Войны… И О! БОЖЕ! МИР! МИР! МИР! Не надо было никого «собирать на митинги». Народ весь до единого высыпал на улицы. Все как одна семья – обнимались, плясали, пели, целовались, плакали (у многих похоронки). Угощали друг друга, качали на руках. Особенно инвалидов, а их было тогда очень-очень много.

Трудно передать словами ту радость! Великую Радость! То общее ЛИКОВАНИЕ! Действительно, Праздник со слезами на глазах! Весь день до вечера люди не расходились – слишком долго этого ждали…

- Как вы думаете, таких перевёртышей много, и сильно ли они влияют на общую обстановку?

• К сожалению, они есть, а если бы они были умные, то не были бы такими близорукими и бессовестными «вояками». Но радует что, что честных справедливых людей больше! И это радует – вот недавно прочитала «Девяносто лет в строю», пишет Юлюс-Лёнгинас Декснис свои воспоминания ветерана войны, участника 16-й литовской дивизии (Да вы, Татьяна Владиславовна, сами мне и дали эту книгу).

Вот действительно Человек! С большой буквы! Пишет всю правду, как она есть, справедливый! Без фальши! Герой! Трудяга! Низкий ему поклон! И многие лета!

А ещё порадовала своей книгой «Повороты судьбы» Валентина Бурмакина. Умница, молодец. И проза, и поэзия её просто восхитительны! Спасибо ей и её таланту…

Такой вот у нас разговор с Олимпиадой Петровной получился.

Долго ещё после встречи вспоминаются её слова: «Не сидеть же теперь сложа руки? Ведь руки человеку на то и даны, чтобы работать, творить, создавать и созидать...».

Олимпиада Петровна – человек удивительной силы воли. С радостью делится с окружающими своим солнечным теплом и оптимизмом. Твёрдая вера в силу слова помогает ей жить и творить.

Стихотворения автора публиковались в заводской и институтской газете «Радист», в газетах «Обзор», «Клайпеда», в «Антологии поэтов Литвы – 2019». Она - участник Клайпедского литературного клуба «Среда» («Aplinka»).

Татьяна ЧЕРНЫХ,

Клайпедский Литературный клуб «Среда»