Foreign Affairs (США): украинский кризис и Китай

Foreign Affairs пишет, что внешняя политика Китая, которая подразумевает противостояние Западу, скорее всего, толкнет его на поддержку России в украинском кризисе. При этом Пекин, как полагают авторы статьи, исходит из своих расчетов на долгосрочное стратегическое партнерство с Россией, которое позволит ему решить проблему с Тайванем.

Что Си выигрывает – и что он теряет, поддерживая Путина?

Украинский кризис — это, прежде всего, противостояние между Россией и Западом, но где-то в стороне от него неуклюже стоит и еще один игрок: Китай. Пекин пытался ходить по лезвию бритвы в отношении Украины. С одной стороны, он встал на сторону России, обвиняя расширение НАТО в возникновении кризиса и утверждая, что истерика США о неизбежном российском вторжении только усугубляет его. С другой стороны, особенно в связи с возросшим риском военного конфликта, Китай призывал к дипломатии, а не к войне.

Если бы у Пекина были отдельные алгоритмы действий, он поддерживал бы прочные связи с Москвой и сохранял бы свои торговые отношения с Украиной, удерживал бы ЕС в своей экономической орбите и избегал бы распространения на себя тех санкций, которые США и ЕС накладывают на Москву — и все это, не давая отношениям с Соединенными Штатами серьезно ухудшаться. Достижение любой из этих целей по отдельности вполне возможно. Добиться всего разом не получится.

Если Россия вторгнется на Украину, Пекин, скорее всего бросит Москве спасательный круг: экономическую помощь, чтобы смягчить негативный эффект от санкций США. Но это может нанести ущерб отношениям Китая с Европой, вызвать серьезные претензии со стороны Вашингтона и дополнительно толкнуть традиционно неприсоединившиеся страны, такие как Индия, в объятия Запада. Напротив, если Пекин пренебрежительно отнесется к трудностям Москвы, он может ослабить свое самое главное стратегическое партнерство в то время, когда, учитывая ухудшение безопасности в Азии, он больше всего нуждается в помощи извне.

Кризис на Украине обнажает пределы внешней политики председателя КНР Си Цзиньпина. Глобальные устремления Пекина сейчас сталкиваются с его желанием оставаться избирательно "двусмысленным" и равноудаленным. Хотя китайские лидеры могут этого не признавать, но по факту сближение их страны с Россией далеко не благоразумно. Положительные стороны этого шага являются весьма условными и отодвинутыми в будущее: Россия может когда-нибудь вернуть услугу, поддержав территориальные устремления Китая или сотрудничая с в пересмотре архитектуры глобального управления. Однако те затраты, которых потребует осуществление сегодняшней стратегии Китая, являются абсолютно реальными и при том, немедленными.

Более прочная ось "Пекин-Москва" может побудить соперников Китая еще активнее балансировать против него, что даст им больше оснований для установления более тесных экономических и военных связей для защиты от китайской агрессии. В европейских столицах, где привлекательность огромного рынка Китая традиционно притупляла попытки сдерживания этой страны, Пекин уже сталкивается с более сильным политическим противодействием. А в Соединенных Штатах отношение к Китаю стало еще жестче. Если на Украине разразится война, многие американские политики обвинят Пекин в том, что кровь имеется и на его руках. На Украине Китай ведет опасную игру, о которой он может пожалеть.

Нежелательный кризис

Пекин, несомненно, предпочел бы, чтобы нынешнего украинского кризиса не было вообще. Во-первых, Украина сама по себе является важным торговым партнером Китая и объем двусторонней торговли в 2020 году превысил 15 миллиардов долларов. Страна также является жизненно важными воротами в Европу и официальным партнером мега-проекта "Один пояс, один путь", флагманской геополитической инициативы Си Цзиньпина. В прошлом месяце Си поздравил президента Украины Владимира Зеленского, отметив: "С момента установления дипломатических отношений 30 лет назад китайско-украинские отношения всегда сохраняли здоровую и стабильную динамику развития". В частном порядке китайские эксперты сетуют на то, что Пекин, опасаясь обидеть Москву, не делает больше для поддержки Украины как своего важного партнера по программе "Один пояс, один путь".

У Пекина также нет желания публично поддерживать захват Россией чужих земель, учитывая его глубоко укоренившиеся опасения, что другие могут использовать аналогичную тактику для подрыва территориального суверенитета Китая. Конечно, Китай вряд ли можно назвать заслуживающим доверия противником территориального расширения. Посмотрите только на его действия в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, его поведение на границе с Индией и его устремления по отношению к Тайваню. Однако Пекин возражает против территориального ревизионизма, предпринимаемого другими державами, включая Россию. По сей день Китай не признал аннексию Крыма в 2014 году.

Лидеры Китая, безусловно, осознают, что любая поддержка России по Украине обострит отношения Пекина с ЕС и США. Китайские стратеги рассматривают Россию, США и Европу как наиболее важные факторы, определяющие глобальный расклад сил. Они давно считают, что мечты Европы о многополярном мире совпадают с их собственными. Таким образом, закрепив раскол между Россией и Европой, российское вторжение в Украину может привести к разделению наиболее важных с точки зрения Пекина держав на два блока — Россию и Китай с одной стороны, и США и Европу — с другой, воссоздав режим противостояния времен холодной войны, против чего, по утверждению Китая, он решительно выступает. Что еще хуже, Китай окажется на стороне самого слабого из трех других мировых полюсов.

Исходя из этого, крайне маловероятно, что Си дал президенту России Владимиру Путину "зеленый свет" на вторжение на Украину, как утверждают некоторые. С помощью осторожных дипломатических сигналов Пекин публично поддержал позицию Москвы против расширения НАТО, но все же подчеркнул свою надежду на то, что может быть найдено дипломатическое решение украинской проблемы. Как сказал Си 16 февраля во время телефонного разговора с президентом Франции Эммануэлем Макроном, "все заинтересованные стороны должны придерживаться общего направления политического урегулирования, в полной мере использовать многосторонние платформы… и искать всеобъемлющее решение украинского вопроса посредством диалога и консультаций". Три дня спустя министр иностранных дел Китая Ван И повторил этот подход, назвав Минские соглашения — пару документов, подписанных в 2014 и 2015 годах — "единственным выходом для украинского кризиса". Он подтвердил поддержку "суверенитета, независимости и территориальной целостности любой страны" и отметил, что "Украина не является исключением".

Двойственная позиция

Здесь позиция Пекина начинает становиться непоследовательной. Ибо в то же время, когда он призывает к деэскалации напряженности, он подпитывает воинственность Москвы, подкрепляя ее требования к Западу своей публичной поддержкой и способствуя снижению издержек для России от западного сдерживания. Покупка Пекином большего количества российских энергоносителей и более широкое использование китайских юаней (вместо доллара США) для двусторонних транзакций может оградить Россию от пагубного влияния санкций США. Заявления министерства иностранных дел Китая о том, что предупреждения США о возможном российском вторжении являются "ложной информацией", подрывают одновременные призывы Пекина к диалогу, учитывая, что эти предупреждения на самом деле являются настоятельным призывом к дипломатии.

В итоге, намеренно или нет, но Пекин по сути связал себя с ревизионизмом Москвы. В примечательном совместном заявлении с Путиным, опубликованном 4 февраля, Си Цзиньпин не только подтвердил идеологическую общность мировоззрения двух авторитарных держав, но и связал расширение НАТО с необходимостью "противостоять попыткам внешних сил подорвать безопасность и стабильность в прилегающих к России и Китаю регионах". Китайский и российский лидеры заявили, что Китай и Россия "выступают против дальнейшего расширения НАТО и призывают Североатлантический альянс отказаться от своих идеологизированных подходов времен холодной войны". Они продолжили: "Стороны выступают против формирования закрытых блоковых структур и противоборствующих лагерей в Азиатско-Тихоокеанском регионе и сохраняют высокую бдительность в отношении негативного влияния индо-тихоокеанской стратегии США на мир и стабильность в регионе".

Совпадение опасений России по поводу НАТО с опасениями Китая по поводу активности США в Азии, возможно, дало Си ощущение товарищества с Путиным, но это произошло за счет утрат в отношениях с Западом, который отреагировал так, как и можно было предсказать. Как заявил прессе 15 февраля генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, "по сути, мы видим, что две авторитарные державы, Россия и Китай, действуют вместе". Несмотря на то, что Пекин публично сетует на менталитет времен холодной войны, который, по его мнению, определяет политику Запада, его все более теплые отношения с Москвой не могут не напомнить наблюдателям о китайско-советских отношениях начала 1950-х годов.

Страдают не только отношения Китая с США и Европой. Поддержка Китаем путинской геополитической игры разжигает страхи на его собственном "заднем дворе". Премьер-министр Японии Фумио Кисида заявляет: "Мы должны принимать во внимание, что, если мы допустим применение силы для изменения статуса-кво в Европе, то это окажет влияние и на Азию". Что это, как не эвфемистический способ предупредить, что Пекин может чувствовать себя смелее под воздействием путинского авантюризма? Министр обороны Австралии Питер Даттон предупредил, что российское вторжение на Украину побудит Китай усилить давление на Тайвань. На данный момент Индия пытается оставаться нейтральной, а ее посол в ООН Т. С. Тирумурти призывает к "спокойной и конструктивной дипломатии". Но, учитывая растущий антагонизм между Индией и Китаем, поддерживаемое Китаем вторжение на Украину, несомненно, оттолкнет Нью-Дели еще дальше от Москвы и приблизит его к Австралии, Японии и Соединенным Штатам.

Взгляд из Пекина

Учитывая возможные издержки этого решения, почему Китай все же решил связать свою судьбу с Россией? Наверняка он осознавал, что этот шаг обострит напряженность в отношениях с Западом и странами, расположенными на его периферии.

Возможно, Си искренне верит, что Путин не будет масштабно вторгаться в Украину, а значит, его риторическая поддержка не повлечет за собой никаких издержек. Возможно, Путин дал Си частные гарантии того, что его действия были направлены лишь на то, чтобы посадить США и НАТО за стол переговоров. Си, возможно, не смог обновить и скорректировать свое видение того, что происходит на Украине в реальности. Согласно российскому освещению последнего саммита двух лидеров, его поддержка противодействию Москвы расширению НАТО, по-видимому, началась еще в декабре 2021 года. Тогда вторжение русских не выглядело таким вероятным. Однако за прошедшие месяцы картина изменилась — и Китай может почувствовать себя зажатым в том положении, которое он ранее не выбрал бы.

Возможно также, что Си считает, что если вторжение все же произойдет, оно нанесет больше вреда России, Европе и Соединенным Штатам, чем Китаю. Пока Китай воздерживается от прямой военной помощи России, в лучшем случае он будет подвергаться вторичным санкциям за свою политическую и экономическую поддержку своего партнера. Озабоченные Украиной и Россией, Соединенные Штаты и Европа отведут свой взор от Азии, предоставив Китаю больше свободы действий в окружающем регионе. Короче говоря, хотя конфликт на Украине был бы плох для всех, Китай может оказаться в положении лучшем, чем остальные.

Это опасное и упрощенное мышление. Последствия войны в Украине слишком непредсказуемы, чтобы оправдать гадание на перспективе конфликта. Более того, есть мало оснований подозревать, что война на Украине серьезно навредит Вашингтону. Несмотря на то, что исход кампаний США в Афганистане и Ираке, возможно, и открыл окно стратегических возможностей для Китая, китайцы должны признать, что подход администрации Байдена к Украине разработан именно так, чтобы США не увязли в этом конфликте.

Настоящий движущий мотив китайского мышления в отношении Украины, вероятно, связан с чем-то более долгосрочным: с расчетами на более тесное партнерство с Россией. Си считает это лучшим ответом на неблагоприятную ситуацию в области безопасности Китая, характеризующуюся главным образом ухудшением отношений с Соединенными Штатами. Несмотря на все разговоры Пекина об упадке Запада, Китай по-прежнему считает Соединенные Штаты и их союзников достаточно сильными, чтобы трения с ними определяли все следующее десятилетие. Он полагает, что Европа все больше склоняется в сторону США, и ощущает растущую напряженность в отношениях со странами в непосредственной близости от себя, включая Австралию и Индию.

Отношения Пекина с Москвой, с другой стороны, неуклонно улучшаются на протяжении более трех десятилетий, при этом наблюдается все большая согласованность по целому ряду важнейших вопросов, включая идеологию, безопасность, киберпространство и глобальное управление. Конечно, напряженность в их отношениях все еще существует, особенно из-за увеличивающегося разрыва в экономической мощи двух стран. Но они прекрасно справляются со своими разногласиями. Тесных отношений между Си и Путиным, общей враждебности по отношению к Соединенным Штатам и совпадающего (хотя и не идентичного) нелиберального видения мирового порядка, для Китая и России, судя по всему, вполне достаточно, чтобы поддерживать стратегическое партнерство как минимум на протяжении следующего десятилетия.

Не имея других государств-лидеров, кроме России, Си, возможно, сделал расчетливую ставку на то, что прочные отношения с Москвой могут стать чистым активом для Пекина. По мере того, как Китай настаивает на своих многочисленных территориальных претензиях на своей периферии, он надеется, что Россия поможет ему противостоять усилиям по его сдерживанию. Россия также может стать для Китая спасательным кругом в том случае, если возникнут попытки международного сообщества сорвать поставки жизненно важных товаров в Китай. Москва также поддерживает позицию Китая по Тайваню, и в случае американо-китайской войны за остров Пекин может рассчитывать на дипломатическую и экономическую помощь России.

Развивающийся союз Си с Москвой может представлять собой своего рода "уловку-22" для Китая (уловка-22 — целенаправленно созданная, получившаяся случайно или органично присущая ситуации правовая, административная, социальная либо логическая коллизия, состоящая в том, что попытка соблюдения некоторого правила сама по себе означает его нарушение. Объект, подпадающий под действие таких норм, не может вести себя целесообразно – Прим. ИноСМИ). Соревнуясь с Западом за глобальный порядок, Россия становится для Китая все более привлекательным партнером в сфере безопасности. Но поднимая отношения с Россией на новый уровень — и решив сделать это в разгар спровоцированного Путиным кризиса, — Пекин вызывает международное сопротивление, которого он не может себе позволить.

Авторы: Джуд Бланшетт (Jude Blanchette), Бонни Лин (Bonny Lin)

Джуд Бланшетт — заведующая кафедрой китаеведения в Центре стратегических и международных исследований США.

Бонни Лин — директор China Power Project и старший научный сотрудник по азиатской безопасности в Центре стратегических и международных исследований. перевод ИноСМИ